Без крыльев, но...

...Давно это было — в пятидесятых годах прошлого века. Но помнится от­четливо и поныне. Мы, деревенская ребятня, собирались гурьбой и так, что­бы не заметили взрослые, пробирались к мельнице, что стояла на бугре за околицей села. Непременное условие: день должен быть ветреным и крылья мель­ницы должны вращаться.

Мельник на ту пору был занят делом и мы, поочередно ухватившись за кры­ло, делали попытку «пролететь» на нем часть круга и умудриться так спрыгнуть на землю, чтобы остаться целыми.

Долгое время затея продолжаться не могла, потому что кто-нибудь из взрос­лых засекал это действительно опасное действо и немедленно прогонял всех прочь...

Но это так, к слову. А в сельском ук­ладе той, далекой уже, поры мельницы или ветряки, как их чаще называли, и фал и весьма существенную роль.

Потому что вырастить зерновые — одно, а довести хлеб до дела — то есть, смолоть—другая сторона, не менее важ­ная. Вот тут без крылатого помощника — ветряка крестьянину было не обойтись.

В ту пору в силу обстоятельств сель­ский человек жил в согласии с приро­дой: производил и потреблял продукты 

экологически чистые, как теперь принято называть. А если и применял механизацию, то подобно той, которая 

приводила жернова с помощью дармо­вых сил природы — будь та же мельни­ца: ветряная, либо водяная...

Конечно, зависимость от этих самых сил природы ощущалась немалая. Вет­ряк могдействоватьлишь при воздушном напоре. А нет его — и жернова ос­танавливались, порой — надолго. Вот и приходилось мельнику «ловить ве­тер» — порой не уходить сутками со своего поста, дорожить минутой, ког­да можно было работать.

Иной вопрос — электрическая тяга, с помощью которой стало возможным облегчить труд человека многократно. В том числе и приспособить крутить мельничные жернова стало делом при­вычным.

И потребность в ветряках отпала...

Сожалеть об ушедшем — напрасный труд. И речь совсем не о том, чтобы ра­товать за возвращение милых сердцу черт, которым нет места в нынешнем обустройстве села.

Но почему тогда так трогает сердце пейзаж в поселке Красный Став Каменскохуторской администрации, 

который украшает (действительно!) силу­эт старой деревенской мельницы?!

Собственно говоря, мельницей на­звать строение уже нельзя: оно вконец обветшало, лишилось приводящей в 

действие жернова силы — крыльев. Вот-вот былого ветряка не станет вовсе.

Но силуэт еше узнаваем, еще спосо­бен дарить очарование хорошей рабо­ты старых мастеров, вызывает ностальгию по-настояшему.

— Вы не смотрите, что снаружи вет­ряк так состарился, — убеждает Нико­лай Иванович Махов, на подворье которого и высится сейчас строение.

Он по-хозяйски отпирает боковую дверь:

— Заходите, убедитесь сами: внутри многое еще в целости.

Сказать откровенно, течение време­ни, конечно, сказывается и на состоя­нии внутреннего содержания 

ветряка. Но размах строения впечатляет...

— По всему, ветряк не меньше века тут у нас стоит, или около того, — по­ясняет местная жительница Ольга 

Тро­фимовна Гапонова. Она же вспомина­ет, что, как ей было известно, строи­тельством ветряка занимался 

земляк — Леон Варепо, который и был первым мельником.

— Ходил человек в постолах, — как тогда у нас говорили, — беден был, а мельницу выстроил, да еще круподер­ку. Только в двадцатых годах раскула­чили и его, и семью, всех сослали...

В Красном Ставе вскоре организова­ли колхоз, и на должность мельника оп­ределили Моисея Степановича Батёхо.

— Он был мне свекор, — рассказы­вает Мария Ивановна Батёхо. — А в по­мощниках у него вначале был мой отец — Иван Михеевич. — Когда началась война, Моисею Степановичу поручи­ли гнать колхозный скот на восток. Он погиб под бомбежкой...

После войны работали на мельнице Иван Михеевич и его сыновья — Ми­хаил и Павел...

...Тут не могу не сделать отступле­ния, связанногосличными ассоциаци­ями. В начале прошлого века мой пра­дед по материнской линии Семен Веренина, обремененный большой семь­ей и постоянным безденежьем, взялся у себя на Стародубщине собственны­ми руками соорудить ветряк. По его мнению, это была единственная возможность выбраться из нужды.

В чем тут вопрос? Он прост. Дело в том, что на Руси действовал так назы­ваемый гарцевый налог. Согласно ему при помоле зерна каждый восьмой ме­шок муки по праву принадлежал... мельнику. Всё — на законных основаниях.

Прадед долгие годы потратил на то, чтобы в одиночку поднять строение, обустроить его. Но воспользопаться 

плодами рук своих не смог: настали другие времена, и ветряк был обобще­ствлен — переведен на баланс 

коллек­тивного хозяйства. Справедливости ради, строитель его не пострадал, так как не успел приступить к  

работе в ка­честве хозяина. Но это так, к слову...

Удивительное дело. Стоило мне вызвать на откровенный разговор ста­рейших жительниц Красного Става, как сами собой возникли воспомина­ния, связанные именно с мельницей, их ветряком.

— Помнится, как мужики в избуш­ке, вот туг она стояла, днями жил и, жда­ли, когда ветер подует, — оживляется Ольга Трофимовна Гапонова. — Часто бывало: днем погода безветренная, а ночью ветер задует. Вот ночью все и оживало, работа на мельнице закипала.

— К нам на помол везли зерно со всей округи, — вспоминает Мария Ивановна Батёхо. — И из Кирилловки, из Шумиловки...

А сколько разных историй, связан­ных с ветряком удилось услышать! То курьезных, то просто смешных.

Чему тут удивляться? Народ хранит в себе светлые частички воспоминаний, которые связаны с сокровенным в их жизни. А ветряктолько поводдля этого.

Разумеется, сейчас селу требуются современные технологии, агротехника и механизация завтрашнего дня, когда не числом работников, а на основе на­учного прорыва возможен подъем аг­рарного производства... Нельзя идти вперед, оглядываясь назад.

...Но до сих пор учащенно бьется сердце, когда за поворотом дороги уга­дывается облик старого строения — ветряка. У него уже нет крыльев и под­гнивает основа. И все же — словно ча­совой памяти — ветряк напоминает о былом:

— Вы можете не поверить, но когда отец приносил домой только что намо­лоченную муку и мать бралась выпекать хлеб, он получался особенно дух­мяным и таким вкусным, что в жизни потом пробовать подобного уже не случалось...

Мои собеседники пускаются в вос­поминания, которые согревают их душу. И я желаю им жить долго, чтобы 

их внуки и правнуки наследовали у ста­риков такую же привязанность к род­ной земле, отчему краю. Вот о чем 

раз­говор.

                                                                            Александр КОВАЛЕВСКИЙ.   9.07.2011 год